Метка: карикатура

Сатирический журнал «Фаланга» как источник по политической истории области Войска Донского в начале ХХ века

УДК 93/94

Братолюбова М.В., Капацина Н.А.

Южный федеральный университет,

г. Ростов-на-Дону, Россия

Аннотация: Статья посвящена анализу сатирического журнала «Фаланга», его влиянию на общественное сознание и политические настроения донского общества в период Первой российской революции 1905-1907 гг. Определены особенности и место журнала в информационном пространстве и общественно-политическом процессе Донской области. Обосновано социокультурное значение сатирической журналистики.

Ключевые слова: Карикатура, сатирический журнал «Фаланга», Область войска Донского, начало ХХ века.

Роль и значение печати в условиях революционных перемен трудно переоценить. Периодическая печать в начале XX века являлась важным средством массовой информации, оперативно оповещавшем граждан о событиях, происходящих на мировой арене и новостях местного значения. Она в художественно-образной форме содействовала формированию у человека определённого рода стереотипов, служила мощнейшим средством пропаганды и агитации. Изучение ее как самостоятельного исторического источника позволяет увидеть реакцию общественности на события, запечатленные в сухой хронике официальных документов. Источниковедение сатирической печати начала XX в. способствует более пристальному рассмотрению таких актуальных проблем, как преемственность культурных традиций, возрастание роли прогрессивной интеллигенции, публицистики и независимой прессы в демократическом преобразовании общества, революционное влияние на общественное сознание и политические настроения.

Сам факт активного развития в России сатирических журналов зафиксирован историками отечественной печати начала XX века [1-3]. Однако интерес ученых сосредоточен в основе своей на столичных изданиях. Донская сатирическая печать, за редким исключением, [4-5] пока остается за пределами внимания исследователей. Несмотря на внимание региональных историков к информативному потенциалу периодической печати, характеристика сатирических журналов как источника по истории политической жизни Области войска донского в начале ХХ века еще изучена недостаточно. Задача данной статьи рассмотреть журнал сатирического толка «Фаланга» в качестве исторического источника и выявить отражение особенностей политической жизни региона в период революции 1905-1907 гг. в зеркале сатирической прессы. Представляется важным выявить особенности функционирования журнала «Фаланга», определить его место и роль среди периодической печати Дона, выходившей в свет в период с 1906-1907гг., изучить соотношение вербальной и невербальной части изображения, обозначить роль визуальной сатиры как средства выражения мнения либерально настроенных слоев местного общества. Важно отметить, что иллюстрации в изучаемом журнале доминируют над текстом, поэтому в исследовании мы подробно остановимся характеристике визуальной сатиры.

Первая русская революция вызвала рост сатирических изданий по всей России. Обличительная стихия, многократно увеличившаяся в революционные дни, не могла обойтись без традиционного для русской литературы оружия – смеха. Сатирические песенки, стихи, карикатуры стали непременным атрибутом русских журналов этого времени. Аркадий Аверченко отмечал роль сатирической прессы: «Как будто кроваво-красная ракета взвилась в 1905 г. Взвилась, лопнула и рассыпалась сотнями кроваво-красных сатирических журналов, таких неожиданных, пугавших своей необычностью и жуткой смелостью. Все ходили, задрав восхищено головы и подмигивая друг другу на эту яркую ракету. – Вот она где, свобода-то! [6, с.9]».

Поскольку уровень грамотности в начале ХХ века оставался довольно низким, основную нагрузку как средства по формированию общественного мнения и метода воздействия на массы берет на себя изобразительное искусство. В сатирическом журнале визуальная сатира является не столько иллюстрацией к тексту, сколько самостоятельным видом исторического источника. В начале ХХ века неотъемлемой частью периодики являются изображения, формирующие у читателей представления о визуальном образе описываемого события. Зачастую, визуальный материал производит на публику большее влияние нежели текст статьи, как бы грамотно и искусно он не был написан. Карикатура лаконична и понятна обывателям, для ее прочтения не требуется тратить много сил и энергии, поэтому на нее читатель непроизвольно обращает внимание. Созданные карикатуристами образы надолго остаются в умах обывателей, порой люди довольствуются лишь образами, созданными художниками, не пытаясь углубиться в рассматриваемый предмет. Поэтому на плечи карикатуристов легла ответственная функция формирования общественного настроения в обществе.

Сатирическая графика в художественно-образной форме оперативно информирует современников об актуальных событиях и явлениях общественно-политической жизни и международных отношений [7, с.115]. Знаковой чертой карикатуры является способность вызывать смех, а основными ее признаками как художественного явления исследователи считают: преувеличение и выдвижение на первый план характерного; актуальность и способность говорить на «языке улицы», понятном для современников; пренебрежение запретными темами и игнорирование рангов, чинов, званий и прочих социальных градаций[8, с.141].

Возникновение сатирических журналов в период Первой русской революции по всей Российской Империи, на наш взгляд, было связано с изменением социально-политических условий существования журналистики. После Манифеста 17 октября 1905 г. появляются газеты, которые начинают выполнять новую для легальной русской прессы функцию – становятся центральными органами возникающих политических партий. Обществу требовались издания такого формата для выражения своего отношения к происходящему, и они появились. Однако, срок жизни подобных изданий был невелик.

Исключением не стал и художественно-юмористический журнал «Фаланга», его существование было относительно кратковременным, что обуславливалось публикуемыми в издании оппозиционными материалами и существующими на тот момент цензурными предписаниями. Журнал выходил с августа 1906 по апрель 1907 года в Ростове-на-Дону. Редактором — издателем журнала был известный ростовскому городскому сообществу владелец газеты «Южный телеграф» Иван Яковлевич Алексанов (Ованес Аганович Алексаньянц) [9, с.65]. Журнал выходил объемом до одного печатного листа и продавался лишь в розницу.

Программа журнала включала политическую и неполитическую жизнь в юмористическом и сатирическом изложении: рассказы, повести, сценки и драматические произведения, фельетоны, шутки, пародии, рисунки, портреты, карикатуры. В редакционном заявлении говорилось, что «Фаланга» будет «жалить и жечь глаголом пороки людские».

Журнал придерживался леволиберальной, прокадетской ориентации, его сатирическое жало было нацелено против политических противников конституционных демократов. «Фаланга» критиковала жестокость правительства в подавлении народного движения, разоблачала действия местных черносотенцев. Для этого использовались самые разнообразные приемы.

Проанализировав донские журналы сатирического толка, мы пришли к выводу о том, что «Фаланга» являлась изданием «долгожителем» по сравнению с другими журналами подобного толка, которым удалось просуществовать всего считанные месяцы. Так, например, менее оппозиционным был журнал «Саламандра», выходивший в Таганроге с октября 1906 по март 1907 года. На запрос департамента полиции о местной прессе весной 1907 г. жандармы сообщали, что «юмористический журнал «Саламандра» первое время осмеивал распоряжения таганрогского генерал-губернатора и таганрогской полиции, но получил предупреждение и в настоящее время существование прекратил[9, с. 64]».По сравнению с ним «Фаланга» являлся более авторским журналом, карикатуристы и журналисты, трудившиеся над его созданием, стремились внести в издание что-то свое, новаторское, в то время как другие журналы слепо копировали материалы столичных газет.

Анализируемый журнал можно условно разбить на две составляющие: текстовую: рассказы, повести, драматические произведения, фельетоны, анекдоты, и визуальную, представленную в форме виньеток, рисунков и сатирической графики. Важно отметить, что иллюстрации в журнале доминируют над текстом.

На титульном листе журнала располагалась заголовочная часть, украшенная изображением, соответствующим названию издания. Здесь же приводились сведения о редакции, год издания и номер выпуска, расценки на журнал. Оставшуюся часть полосы занимали карикатура на злобу дня. У последней полосы тоже была постоянная модель: на ней размещалась сатирическая графика, в «подвале» указаны фамилия редактора издателя и сведения о типографии. Виньетки служили и визуальному членению материалов на полосе, и внесению дополнительной семантической нагрузки.

Весьма немногочисленные рисунки выполняли лишь иллюстративную функцию, карикатуры же несли большую смысловую нагрузку, имели самостоятельное значение, вписывались в общую концепцию издания «общественной сатиры», и в контекст развития сатирической графики того периода. Рассмотрев все номера журнала «Фаланга» за 1906-1907 гг., мы выделили 132 карикатуры, из которых 109 отражали местные проблемы и только 23 были обращены к общероссийской политической направленности. Этот факт ставит особняком журнал по отношению к другим региональным изданиям этого жанра: в них, как правило, приоритетную позицию занимали события общероссийского масштаба.

Известно, что советский карикатурист Борис Ефимов выделял три вида карикатуры как средства отражения действительности: сатирическую (оружие в политической борьбе), развлекательную и гневно-трагическую [10, с.23]. В сатирическом журнале «Фаланга» преобладали изображения первого и третьего типа, так как подобный подход к изображениям наиболее полно реализовывали поставленные перед журналом идейные установки демократически настроенных слоев общества.

Всю найденную сатирическую графику условно можно разбить на несколько тематических блоков: «сатира на лица», выборы в Государственную Думу, детальность органов местного самоуправления, тема засилья бюрократии и социально-культурная проблематика.

На страницах журнала мы находим сатирическую графику не только на высших государственных чиновников, но и на политические партии, «героев» местного масштаба, зачастую, жертвой острого пера карикатуриста могла стать реакционная пресса. Излюбленным героем донской сатиры стала фигура бывшего премьер-министр, графа С. Ю. Витте, прежде всего, как автора ряда важнейших законопроектов той поры (Рис.1).

 

Рисунок 1. «Газетные сообщения о гр. Витте». Фаланга. 1906. №10
Рисунок 1. «Газетные сообщения о гр. Витте». Фаланга. 1906. №10

Донские художники любили практиковаться мастерстве над партией «Союз русского народа». Сатирическому осмеянию подвергались как конкретные события местного и всероссийского масштаба, в которых фигурировали представители правых партий, так и в целом их деятельность. (Рис.2).

 

Рисунок 2. «Нарождающаяся печать правых партий». Фаланга. 1907. №2
Рисунок 2. «Нарождающаяся печать правых партий». Фаланга. 1907. №2

Значительная часть карикатур посвящена выборам во II Государственную Думу (выборы и функционирование I Думы не было затронуто в издании, так как его создание произошло уже после ее разгона). Журнал, имея прокадетскую направленность, способствовал обличению оппонентов левых либералов, пропаганде их партии среди населения, что в конечном итоге привело к тому, что во второй избирательной кампании кадетам в Области войска Донского удалось мобилизовать свой перводумский электорат. К этой категории мы отнесли ряд карикатур, показывающие сомнения карикатуристов в долговременном существовании II Думы, предположения какой она будет. В карикатуре «Первый блин комом» (рис. 3) ясно прочитывалось скептическое отношение ее автора к возможности приготовить на «политической кухне» самодержавия удобоваримое блюдо их декларированных в манифесте реформ. Сатирическое жало «Фаланги» в период работы второй Думы было нацелено против политических противников кадетов в «русском парламенте».

 

Рисунок 3. «Первый блин комом». Фаланга. 1907. №7
Рисунок 3. «Первый блин комом». Фаланга. 1907. №7

Деятельность органов местного самоуправления, работа Городской думы находили внимание местных карикатуристов. На страницах журнала мы можем встретить образ самой Думы в виде властной дамы, основанные на прецеденте изображения местных провинившихся гласных (рис. 4). Изучение этого блока карикатур поможет понять отношение либеральных художников к деятельности и значения органов местного самоуправления в Ростове, Таганроге и Нахичевани.

Рисунок 4. «В.К. Севастьянов. «Шестиместный» гласный Городской Думы». Фаланга. 1906.№7
Рисунок 4. «В.К. Севастьянов. «Шестиместный» гласный Городской Думы». Фаланга. 1906.№7

Много внимания уделялось теме бюрократического произвола, бездействия местных властей. Карикатуристами часто обличался произвол, нелогичность действий и коррумпированность чиновников, практически в каждом номере можно элемент сатирической графики — «Держи Вора!».

Визуальная сатира касалась также и культурной жизни региона, вопросов взаимоотношения прессы и власти, порядков в местных гимназиях, санитарных норм и т.д. Наиболее острым, на наш взгляд, являлось отражение взаимоотношения прессы и власти, сатирическая графика на эту тему выходит довольно часто. Остальные вопросы чаще всего имели прецедентный характер и, представляли собой сатирическую интерпретацию сводок местных газет. Социокультурный вопрос в сатирической графике неразрывно связан с политической карикатурой, так как события на политической арене обязательно отражались на социальной и культурной жизни.

Для политических карикатур в журнале «Фаланга» широко распространено использование прецедентных имен и ситуаций, прецедентных высказываний, в том числе стихотворных и прозаических цитат, названий художественных произведений, строк из известных песен, пословиц и поговорок, крылатых выражений, фразеологизмов. Создавая «мир антиидеального, карикатуристы широко и талантливо использовали прием, который В. Я. Пропп называл травестией, подразумевая под этим использование готовой литературной формы в иных целях, чем те, которые имел в виду автор» [1, С.85]. Они включали литературные реминисценции в качестве сознательного приема, рассчитанного на память и ассоциативное восприятие читателя. Карикатуристы активно использовали сказочные, былинные, басенные сюжеты, библейские мотивы, создавали ассоциации с известными живописными полотнами и т. д.

Проанализировав донскую периодическую печать, мы пришли к выводу о несистемном выходе в свет карикатур, что, на наш взгляд, обуславливалось особенностями карикатуры как жанра. Призванная в язвительной форме указывать на существующие общественные «неполадки», карикатура не может появиться на пустом месте, ведь она есть моментальное отражение проблем и нововведений, настигших общество.

Сатирическая графика вполне самобытна и самодостаточна, может выступать в качестве самостоятельного исторического источника. Конвоируемый текст является лишь дополнением, к рисунку, однако, современнику посыл, который хотел донести автор-карикатурист понятен без слов. 

Проведенный анализ позволяет констатировать, что есть определенная степень корелляции между содержанием карикатур и реальной политической ситуацией в стране целом, и на Дону, в частности. Но всем событиям придается мощный образный акцент, что формирует определенную эмоциональную заданность. Таким образом, создается система мифологем, которая успешно функционирует в политической культуре, и карикатура является одним из наиболее сильных механизмов формирования тех или иных образов.

Библиографический список

  1. ЛепилкинаО.И. Провинциальная сатирическая пресса в России в начале ХХ века // вестник Челябинского государственного университета. 2008№12, с.85-91 
  2. Кузнецова Т.А. Сатирические журналы как источник для изучения истории Сибири конца XIX -начала XX века / Новые исследовательские подходы в работе с историческими источниками XVIII-XXI веков. Изд-во Новосибирского государственного педагогического университета. Новосибирск.2013. С. 85-93 
  3. Аверенкова Н.В. Уральский сатирический журнал в годы первой русской революции 1905-1907 годов (к вопросу об источниковедческих возможностях) //Magistra Vitae: электронный журнал по историческим наукам и археологии.2005,с. 51-55
  4. Ахмадулин Е.В., Станько А.И. Региональная печать Дона и Северного Кавказа в конце XIX-начале XX вв. / Е.В. Ахмадулин, А.И. Станько. Южный федеральный университет. — Ростов-на-Дону: Изд-во ЮФУ, 2014. – 372 с. 
  5. Ахмадулин, Е. В. Сатирические издания / Е. В. Ахмадулин // Ахмадулин Е. В., Яровой И. В. Печать Дона в годы первой русской революции. — Ростов н/Д., 1985. — С. 65.
  6. Цит. по: Евстигнеева Л.А. Журнал «Сатирикон и поэты-сатириконцы». – М., 1969. 
  7. Голиков A.Г. Политическая карикатура в русских сатирических журналах второй половины XIX- начала XX века// Газетная и журнальная иллюстрация: сб. материалов/ ГМИ СПб, Научная Конференция «Иллюстрация в печати: от прошлого к будущему». СПб., 2014
  8. Рыбачёнок И.С. Общее и национальное в политической карикатуре // Газетная и журнальная иллюстрация: сб. материалов/ ГМИ СПб, Научная Конференция «Иллюстрация в печати: от прошлого к будущему». СПб., 2014.
  9. Ахмадулин, Е. В. Сатирические издания / Е. В. Ахмадулин // Ахмадулин Е. В., Яровой И. В. Печать Дона в годы первой русской революции. – Ростов н/Д., 1985.
  10. Ефимов Б. Оружие смеха // Вопросы литературы. 1962. № 1     

Abstract: The article is devoted to the analysis of the satirical magazine «Phalange», its influence on public consciousness and political attitudes of the Don society during the first Russian revolution of 1905-1907. The features and place of the journal in the information space and socio-political process of the Don region are determined. Sociocultural significance of satirical journalism is grounded.

Keywords: Caricature, satirical magazine «Phalange»,The area of the Don,beginning of the twentieth century

 

Роль сатирической графики в политическом пространстве Франции 30-х — начала 50-х гг. XIX века

УДК 94

Д.Е. Цыкалов

Волжский гуманитарный институт (филиал) Волгоградского государственного университета, Россия, г. Волжский

Аннотация. Настоящая статья представляет попытку систематизации роли сатирической графики во французской политике 30-х — начала 50-х гг. XIX века. Работа основана на исследованиях западных и российских историков.

Ключевые слова: карикатура, сатира, политика, история, сaricature, satire, politics, history

 «Золотые» десятилетия французской карикатуры — 30-50-е годы XIX века — всегда вызывали у исследователей огромный интерес. Однако, как можно судить по реакции российской широкой общественности на недавнюю трагедию в редакции сатирического журнала «Шарли Эбдо», традиции французской карикатуры мало известны в нашей стране. Настоящая статья представляет попытку систематизации роли сатирической графики во французской политике 30-х — начала 50-х гг. XIX века. Работа основана на исследованиях западных и российских историков.

Сильный толчок развитию карикатуры во Франции дала июльская революция 1830-го года: карикатуристы пожинали плоды свободы слова и печати. Подъему жанра способствовало и то, что Франция была передовой страной в издательском деле. Еще в годы Реставрации (1815-1830) широкое распространение получила литография. Недорогую по сравнению с гравюрой художественную печать хорошего качества изготавливали на станках, приводимых в действие паровыми машинами [3, с. 20, 24]. 

Ключевую роль в истории французской карикатуры сыграл предприниматель, издатель и художник Шарль Филипон (1806-1882). В 17 лет он прибыл из Леона в Париж, где обучался искусству в ателье Гроса. В 1829 году Филипон становится соучредителем журнала бытовых и эротических шаржей «Силуэт» (La Silhouette). Июльская революция вовлекла Филипона в водоворот политической борьбы, и в ноябре 1830 года он основал иллюстрированный, ежемесячник политической сатиры «Карикатура» (La Caricature). 

Журнал был доступен только подписчикам и ориентировался на парижских буржуа (собственники, лица свободных профессий, студенты). Цена годовой подписки была соответствующая — 52 франка. Для рабочего, в среднем получавшего чуть больше трех франков в день, это было дорого. Впрочем, кто не имел возможности купить «Карикатуру», мог ознакомиться с журналом в читальном зале публичной библиотеки, отдельные карикатуры выставлялись также в витринах магазинов эстампов.

Конституционная хартия 1830 года отменяла цензуру и предоставляла французам право свободно публиковать свои произведения. Формально до 1835 года не подлежала цензуре и карикатура. На деле свобода длилась недолго. Уже осенью 1830 года власти приняли закон, предусматривавший тюремный срок от 3 месяцев до 5 лет и штраф от 300 до 600 франков за оскорбление короля и палаты [3, c. 24]. 

В ответ редактор «Карикатуры» придумал остроумный способ обойти запрет. В июньском номере журнала 1831 года Филипон изобразил монарха в виде груши [9, p. 201]. Забавный шарж быстро стал символом протеста республиканской оппозиции. Шарль Бодлер вспоминал: «Родилось нечто вроде пластического жаргона, с помощью которого можно было говорить с народом на понятном каждому языке. Вокруг проклятой тиранической груши сплотилась целая шайка патриотических горлопанов. Несмотря на крутые меры правосудия, нападки на короля отличались редкостным ожесточением и единодушием, и сегодня, просматривая эти анналы буффонады, нам остается только изумляться, что эта яростная война могла длиться долгие годы. Выше я, помнится, назвал эту буффонаду «кровавой». И действительно, рисунки тех лет нередко пропитаны кровью и бешенством. Массовые избиения, заточения в тюрьму, аресты, обыски, судебные процессы, полицейские облавы — все эти эпизоды первых лет Июльской монархии то и дело всплывают в карикатурах» [1]. 

Борьба редакции «Карикатуры» за республику поистине впечатляет. Из пяти лет существования журнала Филипон 13 месяцев провел в тюрьме и был оштрафован на общую сумму 4 тысячи франков. Он шесть раз привлекался к суду, трижды признавался виновным. Однако Филипон отличался редким стоицизмом и изобретательностью. Для того, чтобы уменьшить финансовые риски, связанные с цензурными штрафами, которым подвергался его журнал, Филипон в 1832 году основал юмористическую иллюстрированную газету «Шаривари», ежедневно выходившую с новой литографией. 

С «Карикатурой» и «Шаривари» сотрудничала целая плеяда талантливых рисовальщиков: Жерар Гранвиль, Поль Гаварни, Анри Монье, Дени Раффе, Оноре Домье. Карикатуристы едко и зло высмеивали алчность короля, его семьи и олигархии, разоблачали лицемерную политику правительства, рискуя вслед за редактором оказаться в суде. 

Показательна судьба Оноре Домье (1808-1879). В 1831 году после издания литографии под названием «Гаргантюа» художника обвинили «в разжигании вражды и неуважения к правительству и в оскорблении личности короля посредством публикации карикатуры». Забавно, что подробнейшее представление об этой карикатуре дал своим читателям (а теперь и нам) парижский «Судебный вестник» («La Gazette des Tribunaux»): «Последняя изображает человека с огромным ртом, к которому приставлена с земли лестница, слуги тащат по ней в пасть Гаргантюа мешки с экю, подносимые плохо одетыми и голодными людьми; другие люди, под лестницей, жадно подхватывают то, что он роняет сверху, и, наконец, многочисленная группа людей в парадной одежде, окружившая подножие кресла Гаргантюа, пылко аплодирует» [5].

Присяжные присудили Домье «высшую цеховую награду», заключив в тюрьму на шесть месяцев. 

Карикатуры внушали правительству Луи-Филиппа страх. Не всякий француз девятнадцатого века мог читать газеты, однако карикатура была простому народу доступна и понятна. Рисунки же из «Карикатуры» нередко встречались среди антиправительственных гравюр, имевших хождение в рабочих кварталах [3, c. 29]. 

В сентябре 1835 года после покушения Жозефа Фиески на короля (преступник использовал адскую машину; погибло 12 человек из королевской свиты, Луи-Филипп не пострадал) во Франции под предлогом усиления безопасности вновь вводится цензура сатирических рисунков. «Нет ничего более опасного, господа, чем гнусные карикатуры и крамольные рисунки», которые «сеют среди народа смуту», — заявил депутатам парламента один из инициаторов нового закона о печати министр финансов Шарль Дюшатель. Депутаты с пониманием отнеслись к озабоченности министра, решив строго регламентировать распространение политических карикатур, чрезвычайно опасных для общественного порядка и вместе с тем очень популярных в народе. Выступавший в прениях депутат подчеркнул: запрет Конституционной Хартии 1830 года на цензуру гарантируется только свободе слова и мнения. Ставить же знак равенства между рисунком и словом или «устанавливать параллель между письмом, которое обращается к разуму, и карикатурой, адресованной чувствам» значит «серьезно искажать букву закона» [9]. Согласно принятым «сентябрьским законам» за каждое оскорбление короля и правительства теперь грозило многолетнее тюремное заключение и денежный штраф до 50 тысяч франков. 

Вскоре «Карикатура» была разорена штрафами и закрылась. «Шаривари» переключился на карикатуру нравов и стал скорее развлекательным журналом. Карикатуристы создали интересную галерею городских типажей. Так, комический горбун Майё, авантюрист Робер Макэр и его сообщник Бертран были тогда знамениты во Франции не меньше героев «Трех мушкетеров» [12, p. 90].    

В постреволюционный период парижская буржуазия воспринимала городскую жизнь как театр, где каждый играл различные и часто меняющиеся роли. Коды сословно-иерархического общества старого режима (когда социальный статус определялся с помощью различных кодов одежды и поведения) замещались бесчисленными нюансами безличных, рассредоточенных и недифференцированных кодов. В новой системе ценностей карикатура помогала буржуа найти себя и определить собственную идентичность [7, p. 349]. 

Французские карикатуры 30-х гг. XIX века превосходили карикатуры других европейских стран как по количеству, так и по художественному качеству. Издание «Шаривари» было прибыльным делом. В 1840-е годы, сатирические журналы возникают в Европе уже повсеместно. Как отмечал обозреватель «Северной Пчелы»: «наступило время карикатурное». Парижский «Шаривари», лондонский «Панч» (Punch), берлинский «Кладдерадатч» (Kladderadatsch), петербургский «Ералаш» запечатлели эпоху в «самых резких чертах» [4].

24 февраля 1848 года то, за что боролись французские карикатуристы, наконец, свершилось: Луи-Филипп отрекся от престола и бежал в Англию. Революция провозгласила Вторую республику. Мартовские декреты ликвидировали ненавистные законы о печати. Отмечая радостное событие, «Шаривари» перепечатала из «Карикатуры» литографию Жозефа Травьеса «Легче остановить солнце» 1833 года, казавшуюся теперь пророческой. Карикатура изображала Луи-Филиппа и членов его «команды» пытавшихся остановить колесницу Республики. Они тянули ее назад, но Свобода (ее олицетворяет женщина во фригийском колпаке и одежде древнегреческой богини), несмотря ни на что, двигалась вперед.

Новое пришествие Свободы аллегорически изобразил Домье на литографии «Шаривари» «Последний совет экс-министров»: юная Республика, распахнув двери, величественно входит в темный кабинет, где только что шло заседание королевских министров. Она излучает свет, от которого похожие на летучих мышей министры панически выпрыгивают в окно [2, с. 162]. В Париже шел новый акт «кровавой буффонады». «Шаривари» защищал «сине-бело-красную» республику от «белых» монархистов и «красных» приверженцев имущественного равенства. Из карикатур на левых радикалов особенно удачны шаржи Шама (псевдоним Амадея Ноя 1818-1879) на анархиста Пьера Прудона и его сторонников [11, с. 13]. Шам мастерски рисовал смешные скетчи и был самым ярким представителем нового поколения карикатуристов «Шаривари». 

Второе дыхание в годы Второй республики переживал Домье. Новаторской работой была его серия (около 500 рисунков, ноябрь 1848 — август 1850) карикатур, где он комично изобразил депутатов национального собрания в чрезвычайно популярном тогда стиле «Головастик» («Grosses têtes»). К маленькому телу художник пририсовывал утрированную огромную голову народного избранника. Исполненный в младенческих пропорциях шарж напоминал и шутовскую фигуру традиционного февральского карнавала Марди Гра. 

Ситуация внутри страны, однако, быстро менялась. На всеобщих президентских выборах в декабре 1848 года победу одержал вернувшийся после революции из эмиграции Луи-Наполеон. Он получил голоса консервативного большинства. В его политической программе причудливо сочетались авторитарность и свобода, либерализм и всевластие государства. Демагогические обещания Луи-Наполеон давал всем и каждому [6, c. 724]. И французы ему поверили. Племянник великого Бонапарта казался, особенно в провинции, «меньшим злом», чем революционные вожди. Наполеон обещал навести порядок и прекратить общественные конфликты. Президент разгромил радикальную оппозицию, ограничил политические и избирательные права, усилил полицейский надзор за политическими собраниями и уличными митингами, установил над школами контроль церкви. 2 декабря 1851 года Наполеон организовал государственный переворот и распустил парламент. «Шаривари» поначалу критиковал Луи-Наполеона наравне с другими политиками, но теперь публиковать политические карикатуры стало небезопасно. Комментировать новый политический поворот «Шаривари» не стал, сочтя благоразумным промолчать [8, p. 11]. Новая конституция, обнародованная в январе 1851 года, установила 10-летний срок президентских полномочий. Получив от народа мандат доверия, Президент продолжал «закручивать гайки». В феврале 1852 года была возвращена цензура. Ноябрьский референдум 1852 года восстановил империю и объявил Луи-Наполеона «императором французов» Наполеоном III. Карикатуры на императора теперь запрещались [9]. Карикатуристы, однако, несмотря на цензуру, сохранили свою республиканские, оппозиционные и антиклерикальные убеждения, ставшие традициями французской сатирической графики. 

 

Библиографический список 

  1. Бодлер Ш. О некоторых французских карикатуристах. – Режим доступа: http://bodlers.ru/O-nekotoryh-francuzskih-karikaturistah.html (дата обращения: 20.03.2015)
  2. Герман М.Ю. Домье. — М.: Молодая гвардия, 1962. — 269 с. 
  3. Калитина Н.Н. Политическая карикатура во Франции 30-х годов XIX столетия. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1955. — 140с. 
  4. Северная Пчела. 2 апреля. 1855. 
  5. Яковлева Т.Ю. Становление литературно-художественной журналистики Франции XIX века. Типологические и жанровые инновации во французской прессе первой половины XIX века (дата обращения: 20.03.2015). 
  6. Хроника человечества. — М.: Большая энциклопедия, 1996. — 1200с.
  7. Cuno J. Charles Philipon, La Maison Aubert, and the Business of Caricature in Paris, 1829-41 // Art Journal. 1983, 43 (4). P. 347-354. 
  8. Douglas R. Great Nations Still Enchained — The Cartoonist’s Vision of Empire 1848-1914. London; New York, 1993.
  9. Goldstein R. J. Political Caricature and International Complications in Nineteenth-Century Europe // Michigan Academician. 1998. March. Vol. XXX. P. 107-122. (дата обращения: 20.03.2015). 
  10. Grand-Carteret J. Les moeurs et la caricature en France. Paris : A la librairie illustrée, 1888. P. 688. 
  11. Koch Ursula E. Le Charivari (Paris), Punch (London) und Kladderadatsch (Berlin). Drei Satire-Journale zwischen Kunst und Journalismus // Europäische Karikaturen im Vor- und Nachmärz. Jahrbuch FVF 2005. Jahrgang, 11. S. 17-63. 
  12. Maurice A. B. and Cooper F. T. The History of Nineteenth Century in Caricature. London : Grant Richards, 1904. P. 366. 
  13. Menuelle T. Le Charivari contre Proudhon. Paris : Publications de la Société P.-J. Proudhon, 2006. P. 339. 
  14. The New York Times. June 10, 1853